[ericell]

Неудачный финал, который отправляется в корзину. Думаю следом за ним пойдет и все остальное. Мне не жалко.
Причины и следствия любви. а по большому счету идиотизм никудышного автора. УГ, трешачок, сопливый флафф и т. п.
Чем больше стараюсь что-то исправить, тем больше запутываюсь. И уже тихо ненавижу этот текст. И саму себя.


Она тянулась к нему, шла следом. Отвечала, уже больше не сомневаясь, что Кэл всегда будет рядом. Вот оно счастье, радость единения и близости полной доверия.
«Ни с кем,- думал Кэл, буквально растворяясь в ней,- Ни с одной женщиной я не чувствовал ничего подобного» Он ощущал, как готовно выгибается навстречу ее тело. Слышал сдавленные стоны и свое собственное хриплое дыхание.
Кэл снова переплел свои пальцы с ее и на этот раз крепко сжал.
- Впусти меня, Джилл,- он дрожал от напряжения, стараясь быть как можно более нежным, сдерживая оглушавшее желание. В нем боролись страх и радость.
- Кэл...
Его поцелуй был нежным. Опустошительно нежным, обволакивающим, лишающим воли.
- Я люблю тебя. Возьми меня, Кэл…- Он смотрел ей в глаза и видел катившиеся по щекам сверкающие слезинки,- Ответь мне, Кэл.
- Джилл,- его сердце дрогнуло, готовое разлететься на мелкие кусочки, а пальцы крепко сжали ее руку,- Люблю тебя…
Еще секунда, и Кэл нависая над Джиллиан, пришпоренный ее пятками, коснулся своего восставшего члена, собираясь выпустить его из готовых лопнуть трусов, но ее руки сомкнулись в кольцо на его шее и она, задыхаясь от желания, прошептала:
- Красиво звучит. Мне хочется еще раз услышать.
Его словно окатило ледяной водой, и Кэл перекатился на спину, ужасаясь - еще пара секунд и изменить что-то не было бы возможности.
- Джилл…мало ли что я мог сболтнуть.
Кэл натянув на лицо маску безразличия, лениво водил пальцем по плечу Джиллиан, обрисовывая начавшую подсыхать ссадину, ненавидя себя. Другую руку вытянул вдоль тела, сжимая пальцы в кулак, впиваясь ногтями в ладонь, у него хватило терпения и такта не сбежать сию же секунду, понимая насколько это будет унизительным для Джиллиан.
Она разлепила веки и приподняла голову, удивленно и обиженно смотрела на него.
- Что случилось, почему ты передумал?
- Это было бы неправильно,- более умного ответа не пришло на ум,- Мне лучшей уйти.
- Послушай меня,- она села, прикрываясь одеялом. Ей внезапно стало стыдно за свою наготу,- Не обманывай меня, не лги самому себе, – теперь она была уверена, что Кэл чувствует то же, что и она, он только что доказал ей это своим поведением, своей нежностью и страстью, и по непонятной ей причине отталкивает, отстраняется. Но она больше этого не допустит. Хватит. Надоело. Он ее и только ее.
- Фостер,- услышав отстраненное «Фостер» она едва сдержалась, чтобы не влепить ему по ухмыляющейся роже, а он вальяжно развалившись, нес какую-ту чушь,- Ненавижу, когда ты смотришь на меня так. С терпеливой насмешкой. Ты меня бесишь.
Он что испытывает ее терпение, проверяет на прочность?
- Не пытайся сменить тему, Кэл, я не собираюсь с тобой спорить. Во всяком случае, не сейчас. Скажи это еще раз,- пальцы Джиллиан сжались в кулак.
- Я знаю на что способен, и у нас ничего не получится. Я не справлюсь. Мне жаль.
- Справишься, ты недооцениваешь себя.
И откуда у нее эта вера, она делает Джиллиан сильной. Простая и спокойная вера в него. Более сильная, чем ее вера в себя. Нервы Кэла напряглись до предела, ему хотелось обнять Джиллиан, умолять о прощении, целовать ее такую нежную и хрупкую и такую мужественную, но он небрежно потрепал ее по лодыжке.
- Это невозможно. Ты принуждаешь меня. Ты никогда меня не принуждала. Ты давишь, просишь невозможного.
Она прищурилась. Глаза Джиллиан напоминали спокойные голубые озера. Слегка насмешливые. Слегка… Нет. Она наклонила голову . Не насмешливые. Нет. Тревожные, наряженные с зарождающимися в их глубине слезами. И ждущие нужного ей ответа.
- Джилл,- он взмахнул рукой
- Мне страшно,- едва слышно прошептала Джиллиан, закрывая лицо руками.
- А как мне страшно. Джилл…
- Молчи,- сердито приказала она,- молчи, я не это хотела услышать. И перестать решать за меня, кто мне нужен и кого я должна любить.
Она всхлипнула, совсем по детски утирая лицо уголком одеяла. Кэла бросило в жар и, послав к чертям все и немного больше, он протянул руки к Джиллиан, запуская пальцы ей в волосы, и прижался губами к ее соленой щеке.
- Люблю тебя, Джилл. Люблю.

А дальше…Дальше все получилось само собой. Были и объяснения и обвинения. Он ужасный, невыносимый и несносный, жуткий зануда и эгоист, наглец и охальник у него нет белого мерседеса и дома на Карибах, с ним невозможно без стыда показаться на людях, он беззастенчиво везде сует свой нос и раздает направо и налево нелестные характеристики. Он добрый и нежный, ласковый и заботливый, она знает его и понимает и никто другой ей не нужен.
Через полчаса они сидели на кухне, и пили чай щедро приправленный с виски. Они были слишком напряжены, возбуждены и взволнованы. Они не могли уснуть, говорили и говорили, попутно прихлебывая горячительный напиток из одной нелепой керамической кружки. Смеялись и грустили. Вспоминали прошлое и даже мечтали о будущем.
Кэл вдруг нахмурился, поднял вверх указательный палец, и очень серьезно глядя на Джиллиан, произнес очень удивительную фразу.
- Пожалуй, я изменю свое отношение к кошкам.
- Почему?- Джиллиан с мягкой улыбкой смотрела на него.
- Если бы не кот, - Кэл развел руками,- Скорее всего мы сейчас возвращались домой с этой ужасной вечеринки. И ты была зла на меня за сорванный контракт, а я болтал бы всякие ужасные вещи, приставал к таксисту и лез бы к тебе пытаясь поцеловать.
Они сидели по разные стороны стола и молча смотрели друг на друга. Так, словно увиделись впервые. Кэл положил на столешницу руку ладонью вверх, Джиллиан накрыла ее своей ладошкой, поглаживая кончиком пальца по запястью, там, где ровно бился пульс.
- Иди ко мне. Замерзла. У тебя усталый вид.
Устроившись у Кэла на коленях, Джиллиан потерлась носом о его щеку.
- Завтра, вернее сегодня я возьму выходной.
- Можешь отдыхать хоть неделю.
- Нет уж, ни за что! А потом месяц разгребать, то что ты наворотишь без моего присмотра.
Кэл ничего не ответил, только хрипло рассмеялся, целуя ее пушистую макушку, ощущая плечом тепло ее щеки, сквозь ткань смятой белоснежной рубашки.
«Люблю тебя…»